С крестом и трезубцем. Бывшие эсэсовцы. Часть 3.
 

Глава III
Наемники империалистической реакции

Бандиты и эсэсовцы в лагерях «ди-пи».

Как же повели себя украинские буржуазные националисты и униатские церковники, бежавшие на Запад в фашистских обозах? Каким стало их «политическое кредо» и первые практические шаги в новой обстановке?
Для ответа на эти вопросы необходимо еще раз обратиться к недавнему прошлому.

К осени 1945 г. бежавшие в Германию украинские буржуазные националисты — бывшие бургомистры и полицаи, оуновские бандиты и их духовные наставники— в основном сосредоточились в американской и английской зонах оккупации в городах Мюнхене, Аугсбурге, Миттенвальде, Регенсбурге, Новом Ульме и прилегающих районах.
Взяв под защиту этих изменников Родины и предоставив им статус так называемых «перемещенных лиц», или «ди-пи», английская и американская администрации создали для них целую сеть лагерей, где нашли пристанище многие вчерашние гитлеровские пособники, готовые верно служить новым хозяевам. Только в американской зоне оккупации, главным образом в Баварии, насчитывалось свыше 80 лагерей, в которых укрывались от справедливого возмездия бежавшие с Украины каратели и кадровые оуновцы.

В лагере военнопленных в 1. Римини (Италия) под крылышком английской военной администрации нашли убежище более 8 тыс. вояк из благословленной А.Шептицким 14-й дивизии СС «Галичина». Среди них находились и капелланы Р. Лободич, Л. Лещин- ский, Д. Ковалюк и другие. Вместе с офицерами и оуновцами (а их в числе эсэсовцев было немало) униатские мракобесы на скорую руку соорудили в лагере «полевую церковь», где не столько отправляли богослужения, сколько именем божьим призывали к невозвращению на Родину и «продолжению в любых условиях борьбы с большевизмом».

Администрация лагеря рассматривала бывших эсэсовцев в качестве резерва для последующего исполь-. зования в борьбе против Советского государства. И поэтому со своей стороны принимала меры к тому, чтобы не допустить репатриации солдат и офицеров дивизии в Советский Союз. Руководитель британской военной комиссии Галдейн Портер в докладе английскому правительству от 21 февраля 1947 г. рекомендовал применить к содержавшимся в Римини статус «перемещенных лиц» или перевезти их в другую страну с таким расчетом, чтобы в случае «вступления в силу договора Италии с СССР Италия не была бы обязана передать их Советскому Союзу».

Правительство Англии приняло это предложение. В мае 1947 г. бывшие вояки из дивизии СС «Галичина», вопреки требованиям Советской военной миссии, были перевезены в Англию и, как «перемещенные лица», получили возможность выехать в США, Канаду, Австралию и другие капитали-стические страны.

Организованные в американской и английской зонах оккупации лагеря для «перемещенных лиц» явились, по сути дела, своеобразным убежищем для украинских националистов. Коменданты этих лагерей, так называемые «лагерные советы», в руках которых находилась вся полнота власти, с одобрения оккупационных властей подбирались главным образом из бывших военных преступников и националистических главарей, быстро нашедших общий язык с сотрудниками англо-американских разведывательных органов.

Уже 31 октября 1945 г. с разрешения Главного штаба американской армии в г. Ашаффенбурге было проведено сборище украинских националистов, в котором приняли участие вожаки ОУН, представители униатского и автокефального духовенства из американской, английской и французской зон оккупации. На сборище было решено создать Центральное представительство украинской эмиграции в Германии (ЦПУЭН). В него вошли бандеровцы, мельниковцы, представители других националистических группировок и реакционное духовенство.

Главная задача ЦПУЭН — препятствовать репатриации советских граждан на Родину, вести антисовет
скую пропаганду. Представительство осуществляло руководство своими филиалами в западных оккупационных зонах и непосредственно в лагерях.

Одновременно ЦПУЭН установило контакты с украинскими эмигрантскими буржуазно-националистическими организациями США и КанаДы, от которых уже к началу 1946 г. для окопавшихся в лагерях «ди-пи» украинских националистов начала поступать материальная помощь.

Поддерживая связь с органами ЮНРРА и затем ИРО (международные организации помощи), которые оказывали содействие бывшим коллаборационистам, а также с националистическими центрами США и Канады, лидеры ЦПУЭН получили возможность оказывать не только моральное давление на неугодных лиц, но и ограничивать их в продуктах питания и промтоварных посылках, поставляемых этими организациями.

Однако решающим методом борьбы с лицами, вы-разившими желание возвратиться на Украину, а тс и просто не согласными с действиями комендантов лагерей, был моральный и физический террор. В этих целях активно использовалась бандеровская служба безопасности (СБ). С согласия американской контрразведки бандеровскими головорезами в наиболее крупных лагерях в качестве филиалов СБ были созданы бандитские группы под условным наименованием «Огайо».

Так же как в подвергавшихся оуновскому террору городах и селах Западной Украины, группы «Огайо» оборудовали в лагерях подвалы, в которых подвергали зверским истязаниям свои жертвы. Попав сюда, лица, выступавшие против ОУН, или те, кого эсбисты, по старой оуновской терминологии, считали «потенциальными противниками» национализма, пропадали бесследно.

От практики тайных убийств бандеровские палачи не отказались и в последующие годы. Их подготовкой и осуществлением, как и ранее, занимается СБ, возглавляемая ныне верным приверженцем унии И. Ка- шубой. «Намеченную жертву,—рассказывал вернувшийся на Родину бывший оуновец Ф. Бидник,— приглашают в пивной бар или в кафе, подпаивают, а потом, после выхода из помещения, убивают...

Я не раз слышал от главного эсбиста выражение, что того или иного эмигранта надо было бы пропустить через подвал». Именно так в 1963 г. в Мюнхене был убит один из руководящих участников ОУН-бандеровцев, Д. Штыкало, пытавшийся по некоторым вопросам выступать с критикой главарей провода.

Грабеж, бандитские нападения, убийства приобрели в лагерях «перемещенных лиц» настолько широкий размах, что их не могла уже скрывать даже националистическая пресса. «Бесконечная борьба различных лагерных группировок за подчинение себе лагерной администрации приводила и приводит к серьезным лагерным конфликтам,— признавался один из руководителей ЦПУЭН, В. Мудрый,— Все эти явления в лагерной жизни переходят порой не только в острую до фанатизма борьбу, но и в обычные доносы и содействие иностранным службам».

Факты об использовании американскими спецслужбами бандеровских головорезов для «чистки» лагерей «ди-пи» от «просоветских и неблагонадежных элементов» привел один из бывших активных оуновцев, Васильчук, который на протяжении ряда лет выполнял наиболее «деликатные» поручения С. Бандеры, в том числе по связям с американской, английской и другими разведками.

В самом начале 1946 г. Васильчук по поручению Бандеры связался с сотрудником отдела борьбы с коммунизмом американской контрразведки капитаном Бардом. По взаимной договоренности встреча состоялась в парке на окраине Эрлянгена. Поздоровавшись, Бард сразу же перешел к делу.

— Нам известно,— сказал он,— что лагеря «ди-пи» в Баварии засорены большевистскими элементами. Много желающих возвратиться на Восток. Ваша служба безопасности, о роли которой наш отдел осведомлен, уже не в состоянии сдержать эти процессы.

— Вы правы,— поддакнул бандеровец,— но, поверьте, господин капитан, мы делаем все, что в наших силах...

— Передайте своим боссам, что мое руководство считает действия ваших боевиков дешевой кустарщиной. Подумаешь, прирезали несколько десятков красных агитаторов, а шум подняли на всю Германию. Тут нужны срочные, радикальные меры.

— Что же конкретно вы предлагаете, господин капитан? — спросил Васильчук.

— Прежде всего вам необходимо понять политическую сторону вопроса, охватить, так сказать, проблему в целом, чему, к слову, наци вас так и не научили.— Бард вынул сигарету, затянулся и назидательно, тоном хозяина продолжал:

— В обстановке, когда Советы обвиняют нас в укрывательстве военных преступников, в удержании людей, желающих вернуться на Родину, ваша организация должна, во-первых, как можно громче кричать о том, что беженцы с Украины никакого отношения к нацизму не имели и не имеют.

А наоборот, вы сами якобы вели борьбу с фашистами, сами страдали от оккупации, мучились по концлагерям... И второе,— продолжал Бард,— вы должны побольше шуметь о своей приверженности демократии, западным свободам, своим национальным идеалам, христианскому вероучению, создавать видимость, что именно в этих вопросах вы не сошлись с большевиками.

Используйте для такой пропаганды все свои возможности. Подключите к ней ваших земляков в Штатах, вашу церковь. К слову, в этом деле мы и сами собираемся вам помочь.

— Мой провод уполномочил меня,— начал Васильчук,— горячо поблагодарить вашу службу за поддержку...
Но американский разведчик оборвал националиста.

— Наконец,— сказал он,— наведите порядок в лагерях. Действуйте быстро и настойчиво. Все, повторяю, все без исключения «ди-пи» обязаны требовать выезда в страны свободного мира. Мы должны быть уверены, что любой советский представитель, который прибудет в ваши лагеря, уже не найдет там ни одного большевика, ни одного кандидата на выезд в Россию.
Помолчав несколько секунд и тем самым дав почувствовать собеседнику значимость сказанного, Бард добавил:

— Думаю, господину Бандере и всему вашему руководству ясно, что без кардинального воздействия, если хотите, без хирургического вмешательства здесь не обойтись. И чем раньше, чем тверже это будет сделано, тем лучше.

Курс спецслужб США на поддержку вчерашних коллаборационистов из ОУН способствовал активизации бандитизма в лагерях, уничтожению бандеровскими убийцами многих советских людей, мечтавших о возвращении на Родину.

На новых хозяев

В штаб-квартиру американских войск во Франкфурте-на-Майне, как в Мекку, один за другим потянулись оуновские и униатские лидеры. В начале 1946 г. в качестве «представителей» националистического подполья в западных областях УССР здесь побывали недавний начальник «украинской» полиции Львова Е. Врецена и многолетний сотрудник абвера, тесно связанный с иерархией зарубежной униатской церкви, 3. Пеленский.

Они установили связь с представителями разведывательных органов США, информировали их о положении на Украине и просили об оказании финансовой помощи для «продолжения вооруженной борьбы с большевиками».

Вслед за ними к американцам явились главари «Закордонного представительства» якобы существующего на территории СССР так называемого Украинского главного освободительного совета (ЗП УГВР): униатский священник И. Гриньох, кадровый оуновец Р. Ильницкий и другие.

В беседах с этими, по мнению американцев, «более респектабельными» представителями украинских националистов приняли участие офицеры американской и английской оккупационной администрации, а также представители соответствующих спецслужб.

Националисты предложили англо-американской разведке услуги в сборе шпионской информации на территории СССР, проведении подрывной антисоветской агитации, а также в пропаганде «военной и экономической мощи Запада».

В ходе бесед американцы дали согласие использовать ЗП УГВР в проведении шпионской и иной враждебной деятельности против Советского Союза. С тех пор это националистическое формирование, «президентом» которого ныне является шпион и убийца в сутане И. Гриньох, находится на содержании американской разведки и всю свою организационную и пропагандистскую деятельность осуществляет по заданиям и под контролем спецслужб США.

Рассматривая вчерашних коллаборационистов в качестве потенциальных наемников для борьбы против Советского Союза и социалистических стран, разведывательные органы США и Англии принимали настойчивые меры к их консолидации на основе антикоммунизма. В апреле 1946 г. в Мюнхене состоялось сборище бывших фашистских прихвостней из числа украинских, белорусских, литовских, армянских, татарских, венгерских, болгарских, хорватских и других буржуазных националистов.

Среди участников сборища, которое «почтили» своим присутствием американские офицеры из Главного штаба оккупационных войск США, были такие «борцы за дело демократии», как сотрудник гитлеровской разведки зондерфюрер СД грузинский князь Н. Накашидзе, епископ белорусской автокефальной церкви в США В. Томашек, министр фашистского марионеточного правительства Словакии Ф. Дюрчан- ский, главарь «туркестанского национального комитета», он же референт Розенберга, каратель и убийца Вели Каюм Хан, фашистский прихвостень, власовский «атаман» В. Глазков и подобные им «деятели» из бывших гитлеровских холопов.

Не обошлось, разумеется, и без украинских националистов, которых представляли Я. Стецько, С. Ленкавский и еще несколько банде- ровцев. Собравшиеся приняли решение о создании так называемого Антибольшевистского блока народов (АБН). Его «председателем» был провозглашен Я. Стецько.

1 Руководящий центр ЗП УГВР и его пропагандистско-издательский орган «Пролог» в настоящее время находятся в Нью- Йорке.

Сын униатского священника из села Каменка Великая Тернопольской области, воспитанный, как он сам писал, в духе «особой любви и преданности» к митрополиту Шептицкому, Стецько с молодых лет отличался авантюризмом, стремлением любой ценой поближе протиснуться к деньгам и личной власти. Интересную оценку давал ему в то время один из его же «побратимов» по ОУН: «Подлинная цель, стимулировавшая Стецько-Карбовича, состояла в несоответствии его личных возможностей его претензиям.

Это незрелый тип без необходимого опыта и подготовки, все знания которого сводятся к нескольким десяткам бессистемно прочитанных книг, а практика — к изданию нескольких статей гимназического уровня. Его характерные черты: неискренность, низкопоклонство, интриганство, мегаломания (мания величия, один из признаков шизофрении.— Ред.) и болезненное стремление сделать карьеру».

Немалые суммы злотых текли в карманы молодого Стецько из тайных фондов польской военной разведки («двуйки»). Гарантированную «ежемесячную оплату» в лирах он получал в 30-х годах как значившийся в картотеке итальянской военной разведки агент «Белендис». Длительное время в финансовых отчетах гитлеровского абвера, где уже платили рейхсмарками, стоял его псевдоним «Басмач». Именно тогда, в конце 30 — начале 40-х годов под непосредственным руководством офицеров фашистского абвера Э. Штольце, Г. Коха, Т. Оберлендера и началась «государственная» карьера Стецько.

Сейчас Стецько старается изо всех сил отмежеваться от связей с гитлеровцами, разглагольствует о «самостоятельном курсе» ОУН перед войной и даже провозглашает себя «жертвой нацизма». Но шила в мешке не утаишь. Архивы сохраняют оригинал «предложений» Бандеры и Стецько, адресованных в августе 1941 г. рейхсминистру Розенбергу. Они писали: «УВО, а затем ОУН под руководством Евгения Коновальца с самого начала своего существования сотрудничала с Германией против Польши и Москвы...

Свою внешнеполитическую концепцию украинский национализм строил на союзе Украины с Германией». Далее Банде- ра и Стецько выражали готовность во имя «общей борьбы за новый, справедливый строй в мире, в частности на востоке Европы, снова и снова идти на кровь и жертвы».

После захвата фашистами Львова Стецько вместе с группой бандеровцев, прибывших в город в немецком обозе, в присутствии сотрудника абвера гауптмана Коха и нынешнего кардинала Слипого устраивает националистическое сборище, на котором объявляет о «самостийности» Украины. В первом документе «соборного и самостийного» государства, провозглашенном здесь же самим «премьером» Стецько, указывалось: «Обновленное украинское государство будет тесно сотрудничать с национал-социалистской великой Германией, которая под водительством вождя Адольфа Гитлера создает новый строй в Европе и мире».

7 июля 1941 г. "Стецько посылает фашистскому диктатору «личное послание»: «Мы шлем вам, великому фюреру и передовому борцу за мировой новый порядок, как и вашей героической армии, наши искренние пожелания, чтобы начатое дело (т. е. развязанная Гитлером и его кликой преступная война против СССР.— К. Д.) увенчалось окончательной победой».

Бывшие хозяева Стецько из абвера, делавшие все, чтобы сохранить своего верного агента для будущей борьбы с коммунизмом и прогрессивными силами, не ошиблись.

В первые послевоенные годы, в условиях «холодной войны», Стецько, который в кругу своих друзей получил прозвище мини-фюрера, чувствовал себя как рыба в воде. Его кошелек быстро наполнялся американскими долларами, английскими фунтами, западногерманскими марками. Ежемесячную плату, как когда-то в германской и итальянской разведках, теперь выплачивала Интеллидженс сервис.

Найдя новых хозяев в антикоммунистических и разведывательных службах Запада, ловко торгуя «украинским делом» и душами обманутых оуновцами эмигрантов, Стецько, по словам его же коллег, делал «неплохой бизнес на политике». «Стецько,— говорил один из бывших членов провода ОУН, Я. Бенцаль,— политический проходимец.

Он паразитирует на нашей организации, тратит наши деньги, сколько хочет и как хочет, не отчитываясь за это ни перед кем. Ведет себя среди нас, как какой-то удельный князек».

Но вернемся к подрывной деятельности АБН. Выполняя указания спецслужб США, Стецько и другие главари контрреволюционной эмиграции из стран Восточной Европы с момента создания «блока» принимали меры к объединению усилий различных антикоммунистических организаций для борьбы против СССР и социалистического строя в Венгрии, Чехословакии, Болгарии, Югославии. Первую скрипку в центральных органах АБН играли и играют бандеровцы, а его штаб- квартира разместилась в Мюнхене в здании бандеров- ского центра по Цеппелинштрассе, 67.

В свете установок своих новых шефов главари «блока» вели среди эмигрантов антикоммунистическую агитацию, распространяли листовки, направляли в различные международные организации и правительства. капиталистических государств «декларации» и «коммуникаты» с просьбой помочь им «развернуть вооруженную борьбу против коммунистов как непо-средственно в советском тылу, так и в Восточной Европе».

В одной из первых «деклараций» фашисты из АБН указывали, что своей главной задачей они считают «консолидацию антикоммунистических сил» и создание на их базе «единого фронта» для проведения подрывной работы против «коммунистических режимов».

Характерно, что враждебную деятельность АБН с самого начала поддержали реваншистские и неонацистские группировки Западной Германии и бывший «политический руководитель» «Нахтигаля», специалист абвера по «украинскому вопросу» Т. Оберлен- дер, являвшийся одним из главарей этих группировок.

И хотя украинские буржуазные националисты открыто не афишировали своей верности фашизму (о садизме и зверствах нацистов тогда напоминали не только неостывшие печи Освенцима и Майданека, не только могилы миллионов замученных гитлеровцами жертв, но и недавно окончившийся Нюрнбергский процесс над главными фашистскими преступниками), они продолжали стоять на профашистских позициях, по- прежнему считая фашизм основой своей «идеологической доктрины».

В предназначенном для главарей националистической эмиграции журнале «Студия» руководитель референтуры пропаганды ОУН-бандеровцев С. Ленкавский в январе 1948 г. писал: «Для нас (украинских националистов, униатов.— К. Д.) представляют ценность, заслуживают интереса не мягкие, гуманные и благородные люди, добродушные и честные добряки.

Эта категория людей недостойна нашего внимания и не подходит для наших планов. В нашем понимании это никчемные люди, нули. Для нас представляют интерес сукины сыны — категория людей, которые могут пригодиться для всего. Их и следует выдвигать в ру- поводящее ядро. Нам, по существу, нужно наследовать фашистско-гитлеровские методы и внутренне не бояться, а иметь смелость признать и отдавать себе отчет, что мы все-таки фашисты.

Это надо совершенно ясно усвоить себе и в таком же плане расценивать всех членов нашей организации. Таким образом, мы фактически как бы будем представлять собой две сто-роны: одну — нашу, внутреннюю (т. е. действительную, фашистскую.— К. Д.) и вторую — предназначенную для внешнего мира, которую будут воспринимать все те наивные люди, которые искренне верят в наши красиво намалеванные программно-идеологические декларации. И эта, вторая, является для нас лишь элементом для игры и использования...» (курсив наш.— К. Д.).

Покровители из Ватикана

На буржуазно-националистических позициях остались после завершения войны и бежавшие на Запад униатские священнослужители.

Докатившись в грузовиках вермахта и СС до самой Баварии, воспитанники А. Шептицкого и И. Слипого с установлением американского оккупационного режима почувствовали себя довольно вольготно.

В условиях перехода бывших союзников СССР по антигитлеровской коалиции к политике антикоммунизма провокационные заявления коллаборационистов в сутанах о причинах эмиграции с Украины (по «политическим мотивам», из-за боязни «преследования за религиозную деятельность» и прочие басни), несмотря на явную абсурдность, воспринимались оккупационной администрацией как заслуживающие «доверия и сочувствия».

На практике униатскому клиру были предоставлены неограниченные возможности для проведения совместно с украинскими националистами активной антисоветской деятельности.

Широкую помощь униатским святошам и их духовным последователям — оуновцам — оказывал и Ватикан, взявший их, по сути дела, под свою опеку. Ненависть к коммунизму, к Советскому Союзу, которая толкала римскую курию на поддержку гитлеровского «Дранг нах Остен», осталась главной движущей силой внешнеполитической линии папы Пия XII и после окончания второй мировой войны. С первых дней «холодной войны» апостольская столица в едином строю с реакционными кругами США активно участвовала в разжигании антикоммунизма и антисоветизма, поддерживала милитаристский психоз.

Патологический антикоммунизм Пия XII, его курс на поддержку международного империализма, на создание единого «христианского фронта» против Советского Союза нашли яркое выражение в активной поддержке бежавших с Украины военных преступников из числа украинских националистов, в оказании широкой моральной и материальной помощи епархиям униатской церкви в Западной Европе и Америке. Эта линия проявилась и в настойчивом стремлении гальванизировать антисоветскую деятельность униатов на территории западных областей УССР.

Практическое осуществление этих задач было возложено на Восточную конгрегацию во главе с давним покровителем униатского духовенства кардиналом Е. Тиссераном, а также на папский Восточный институт и тесно связанный с ним Коллегиум руссикум. Уже в 1946 г. при содействии Тиссерана в Ватикане был образован так называемый «Украинский комитет помощи беженцам» во главе с епископом И. Бучко, который в интересах «защиты» предателей установил тесные связи с военной администрацией США, Англии и Франции.

В составе «комитета» под видом «экспертов» и «администраторов» работало несколько сотрудников разведорганов этих государств, обеспечивающих получение необходимых им сведений через широкую сеть представителей «комитета» в лагерях.

К маю 1947 г. униатские душпастыри создали в лагерях «перемещенных лиц» на территории Западной Германии 118 греко-католических приходов, которые обслуживали 186 священников-униатов. Оборудованные в лагерных условиях каплицы и небольшие церкви на деле являлись местом сборищ военных преступников, а проповеди священников-униатов практически сводились к призывам сохранять верность националистическим идеалам и продолжать антисоветскую деятельность.

Даже само внутреннее убранство этих «храмов» подчеркивало их характер: желто-голубые полотнища и оуновские трезубцы были развешаны рядом с образами Иисуса Христа и святой Марии, соседствовали с самодельными иконостасами и алтарями.

Совместными усилиями униатского клира и нацио-налистов в лагерях было создано более 70 церковных братств (святого Ивана милостивого, святого архангела Рафаила и др.). Во главе «братств» стояли униатские священники и фанатики националисты, которые, прикрываясь религиозной фразеологией, вели работу по распространению националистической идеологии, обрабатывали молодежь и детей эмигрантов в антисоветском духе.

В организационном отношении униатская церковь в первые послевоенные годы была разделена на три протопресвитерата с центрами в Мюнхене, Ганновере и Фрейбурге. Общее руководство ими осуществлял апостольский визитатор в Западной Европе, старый приспешник нацистов Николай Вояковский, который находился в непосредственном подчинении Восточной конгрегации Ватикана.

В декабре 1947 г. специальным декретом Пия XII апостольским визитатором в Западной Европе, а фактически главой униатской церкви в эмиграции был на-' значен ярый националист и антисоветчик, верный слуга папского престола пятидесятишестилетний епископ Иван Бучко.
За несколько месяцев до начала второй мировой войны Бучко по поручению Шептицкого выезжал для посещения униатских приходов в США, а также в Бразилию и некоторые другие государства Южной Америки, где вел враждебную СССР пропаганду и восхвалял гитлеровцев.
Вернувшись с помощью ватиканских дипломатов в апостольскую столицу, Бучко всю войну просидел в Риме, выступая в довольно скромной роли «представителя» Львовской архиепархии при Восточной конгрегации.

Назначенный апостольским визитатором в Западной Европе, Бучко объехал большинство крупных лагерей в Западной Германии, в которых находились оуновцы и униаты. Он выступал с антикоммунистическими проповедями, призывал бывших коллаборационистов «не падать духом и твердо стоять» на позициях украинского буржуазного национализма, униатской церкви, быть верными папе Пию XII.

Выступая в апреле 1948 г. на встрече с группой националистов в лагере невозвращенцев в Миттенвальде, Бучко ратовал за укрепление единства униатов и националистов под эгидой Ватикана и прямо заявил, что дальнейшее существование «самостийников» на Западе и их «будущее возвращение на Украину» возможны лишь при непосредственной поддержке папской столицы. И поэтому, делал ударение Бучко, наши прихожане (читайте— украинские националисты.— К. Д.), наше духовенство должны проводить политическую линию, определяемую римской церковью.

Местом резиденции апостольской визитатуры Бучко избрал Мюнхен, где к 1947 г. сосредоточилось основное ядро эмигрантских буржуазно-националистических организаций. Однако «епископ — покровитель ди-пи», как прозвали Бучко в Ватикане, не сидел на месте. В 1947—1948 гг. он посетил Англию, Францию, Австрию, Бельгию, Голландию, Испанию, неоднократно выезжал в Рим.

Встречаясь с представителями западных правительственных органов и международных организаций, епископ пытался доказывать «непричастность» оуновцев к злодеяниям фашистов на Украине, просил об увеличении материальной поддержки возглавляемому им «комитету помощи беженцам». При встречах с оуновскими главарями, представляющими многочисленные, зачастую враждебные друг другу течения, он делал упор на необходимость укрепления единства буржуазно-националистической эмиграции.

— Партийная борьба не имеет перспективы, она только подтачивает наши силы, компрометирует нас в глазах наших американских друзей,— уговаривал епископ националистических громил на одной из встреч в Мюнхене в 1948 г.— Нам необходимо единство взглядов и действий, единство, основанное на верности святому престолу.

Чувствуя одобрение собравшихся, хорошо понимавших роль и значение римской курии в определении их дальнейшей судьбы, Бучко тоном наставника поучал:

— Мы обязаны оправдать надежды, которые возлагает на украинскую эмиграцию свободный мир, и особенно наши высокие покровители из-за океана. И мы можем и должны это сделать, опираясь на нашу святую церковь, на наше духовенство.

В качестве такой опоры он назвал франкистскую Испанию, которая, по его мнению, являлась «цитаделью католицизма и правопорядка». Напомнив о «вкладе» испанских фалангистов в дело «спасения многих скитальцев»» (точнее было бы — фашистских военных преступников.— К. Д.), Бучко не без оснований заявил, что украинские националисты вполне могут рассчитывать на помощь генерала Франко.

Благословив в заключение собравшихся оуновских лидеров, епископ заверил их, что он и возглавляемая им визитатура и впредь будут всемерно поддерживать оуновцев. Плоды этой поддержки не замедлили сказаться. В 1948 г. по инициативе Бучко в г. Льеже (Бельгия) создается «Украинская католическая пресс- служба» (УКПС), которая взяла на себя функцию рупора униато-националистических отщепенцев.

В претенциозном «сообщении» об организации УКПС указывалось, что она будет информировать руководящие круги католической церкви, иерархию других христианских церквей, правительства западных держав и весь свободный мир о современном положении униатской церкви и «преследованиях религии» в СССР.

«Служба» сообщила также о своем намерении оказывать помощь эмигрантским издательствам, писателям и журналистам . В этом же году начал выходить печатный орган униатов в Западной Европе ежемесячник «Християнський шлях». Больше стало издаваться другой буржуазно-националистической и униатской макулатуры. В Мюнхене, Аугсбурге, Новом Ульме и Фюрте появились еженедельные оуновские газеты. Бумагу для их издания, как признавали издатели сборника «Сьогочасне минуле», несмотря на известные послевоенные трудности, «предоставили американские военные власти».

Финансирование антисоветской деятельности униатов и украинских националистов в первые послевоенные годы осуществлялось за счет ряда источников.

Это были «субсидии» оккупационной администрации и специальных служб империалистических держав, главным образом американских; материальная помощь международных организаций ЮНРРА и ИРО; посылки, денежные взносы различных частных капиталистических фондов, буржуазно-националистических и религиозных организаций США и Канады. Так, например, лишь в течение 1948 г. через созданный при участии Бучко комитет «общественной опеки» в Париже для оуновской камарильи из-за океана поступили более 1,5 млн. французских франков, сотни продуктовых и промтоварных посылок. Львиную долю расходов на содержание оуновцев взял на себя Ватикан.

Деньги на эти цели текли из ватиканской казны в основном через кардинала Тиссерана и возглавляемую им Восточную конгрегацию. Только в 1948 г. на имя Бучко для содержания униатского духовенства и его оуновской паствы, по далеко не полным данным, из Ватикана поступило около 100 тыс. долларов. Кроме того, значительные суммы были ассигнованы римской курией на создание псевдонаучных буржуазно-националистических центров, учебных заведений по подготовке униатских и оуновских кадров, издательской базы для печатания антисоветских материалов.

На деньги Восточной конгрегации был, в частности, куплен земельный участок и здания в городке Сарсель, около Парижа, где с благословения Тиссерана разместились «европейский филиал» и издательский центр униато-националистического общества, фарисейски названного именем непримиримого врага унии Т. Г. Шевченко. В Мюнхене был создан так называемый Украинский свободный университет (УВУ), в котором недоучки из ОУН в течение нескольких месяцев становились «магистрами», «профессорами», «докторами» философии, права и экономики.

Дипломы УВУ, например, получили такие, с позволения сказать, ученые, как главарь кровавой СБ И. Кашуба; охранник бандеровского центра, шпион и убийца В. Сушко; жена лидера АБ_Н С. Муха-Стецько и многие другие представители зарубежной националистической «элиты», которые не окончили даже приходской школы.

По инициативе Бучко и опять-таки на деньги Ватикана в замке Хиршберг, вблизи г. Вайльгайма (Западная Германия), в 1947 г. создается униатская духовная семинария. Ее первыми слушателями были более пятидесяти бывших эсэсовцев, бандитов УПА и националистов из числа бывших учащихся униатских учебных заведений. Ректором семинарии на первых порах был назначен военный преступник митрат В.Лаба, выехавший вскоре в Канаду.

Его заместителем и проректором по воспитательной работе — фашистский холуй митрат А. Малиновский. Преподавательский состав семинарии, состоявший из 12 докторов богословия и профессоров, был укомплектован из бывших сотрудников Львовской богословской академии. Это были верные последователи А. Шептицкого, пособники фашистских оккупантов, пытавшиеся укрыться на Западе от наказания за совершенные преступления. И не удивительно, что всю свою ненависть к первой стране социализма они старались передать семинаристам, в которых видели своих идейных наследников, призванных, по словам А. Малиновского, «довести дело борьбы с коммунизмом до победного конца».

Вложение 2708
Бывшие пособники фашизма из УКД сегодня проявляют особую заботу о церковных кадрах. Архиепископ И. Бучко возводит молодого клирика в сан дьякона (Рим, 1973 г.).

Помимо УВУ и Хиршбергской духовной семинарии (позже переведенной в «более спокойную» Голландию) несколько десятков бывших нацистских громил, правда с более высокой общеобразовательной подготовкой, с благословения епископа Бучко были направлены в Коллегиум руссикум для подготовки из них... католических миссионеров. Выучка кадров униатонационалистических проповедников требовала, разумеется, немалых средств. И Ватикан не жалел их.

По свидетельству Ивана Бучко, с 1947 по 1967 г. зарубежные униаты (очевидно, речь шла только о лицах, находившихся от него в канонической зависимости, т. е. лишь о тех, кто нашел пристанище в Западной Европе-— К. Д.) получили непосредственно от римской курии около 1 млн. долларов. Кроме того, при посредничестве Восточной конгрегации крупные суммы поступали в униатскую кассу от различных международных католических организаций.

Деньги, полученные из Ватикана при посредничестве И. Бучко, были использованы для поддержки фашистских наемников и убийц, руки которых обагрены кровью советских людей. Это ни для кого не является секретом.

Архиепископ или резидент?

Само собой разумеется, что подрывная деятельность эмигрантского отребья могла продолжаться лишь при непосредственной поддержке спецслужб империалистических государств. Немалую роль в активизации зарубежных антисоветских центров сыграл внешнеполитический курс США и Англии, который после разгрома фашистской Германии приобретал все более яркую антисоветскую направленность. Империалисты раздували военные бюджеты, увеличивали вооруженные силы, делали упор на военную конфронтацию и «холодную войну» против СССР.
В конце 40-х годов, в период наибольшего накала «холодной
войны», спецслужбы США создали в Западной Германии из числа оуновцев несколько военизированных, так называемых охранных, подразделений. Одновременно министерство обороны США через своих представителей в Западной Европе предложило националистическим главарям Н. Капустянскому и Т. Боровцу изучить вопрос о возможности привлечения «добровольцев» из бывших эсэсовцев и бандитов ОУН для подготовки переводчиков и сотрудников «информационной службы» на случай войны против СССР.

Указанные сведения проникли в буржуазно-нацио-налистическую прессу и вызвали (в который раз!) бурные распри в националистическом лагере за право поставлять американцам только «овоих» людей, из «своей» организации. Это давало возможность тем или иным оуновским лидерам отхватить себе более жирный кусок из американских дотаций на содержание буржуазно-националистической контрреволюции.

Особо острые разногласия в этот период возникли между бандеровской 34 ОУН и ЗП УГВР, возглавляемой Н. Лебедем и И. Гриньохом. Эта грызня, как обычно в оуновской среде, проходила в обстановке вражды и взаимных обвинений, сведения личных счетов, а зачастую и физической расправы над своими конкурентами.

Однако грызня в оуновском логове не мешала каждой из конкурирующих эмигрантских националистических групп и всем им, вместе взятым, верой и правдой служить новым империалистическим хозяевам. Рожденные в США концепции «сдерживания коммунизма», а затем «освобождения» социалистических стран, ставшие официальными политическими доктринами американского правительства, вызывали восторг главарей буржуазно-националистической эмиграции.

Выдавая себя за идейных противников социализма, располагающих якобы большими «потенциальными возможностями» для проведения шпионско-диверсионной работы против СССР, националистические лидеры наперебой предлагали иностранным разведкам свои услуги в подготовке к будущей войне.

Нелегально заброшенный в СССР и разоблаченный органами государственной безопасности агент иностранной разведки В. Небесный рассказывал, что главари зарубежных центров ОУН в послевоенные годы превратили поставку агентов из числа украинских националистов империалистическим разведкам в своеобразный бизнес, на котором наживали немалые деньги. «Они торговали участниками организации,— говорил Небесный,— как на настоящем базаре: кто больше дал — тот и купил. Вначале 34 ОУН служили американцам.

Затем более выгодно продавали оуновцев английской разведке. А несколько позже нас (В. Не-бесного и бандеровцев В. Малысевича, Б. Циперу и других.— К. Д.) продали итальянской разведке, в разведшколе которой мы готовились для переброски в СССР на протяжении 27 месяцев».

Небесный сообщил, что морально разложившиеся главари ОУН были не прочь подзаработать на информации и о своих хозяевах. «Когда мы жили в Италии,— отмечал он,— Васькович и Фриз (заправилы бандеровского провода в Мюнхене.— К¦ Д), которые приезжали к нам, обращали внимание на необходимость попользовать время и возможности для того, чтобы собирать сведения об Италии. Такую же информацию они предлагали нам собирать в отношении Австрии и ФРГ».

В поставке агентов разведкам стран НАТО не отставали от своих бандеровских конкурентов и оунов- ские торгаши из буржуазно-националистических организаций, возглавлявшихся Н. Лебедем, И. Гриньохом, А. Мельником и другими. В 1949—1951 гг. английская и американская разведслужбы в небольших городах Западной Германии: Миттенвальде, Кауфбейрене,
Обер-Амергау и ряде других — в отдаленных от шумных улиц особняках организовали специальные школы для подготовки агентов-парашютистов.

Школы были полностью укомплектованы за счет курсантов, поставленных зарубежными центрами ОУН.
Наемников учили добывать шпионскую информацию, взрывать мосты и тоннели, работать на портативных радиостанциях, изготовлять фальшивые документы. Одновременно их обучали различным способам убийства.

Только в 1951—1952 гг. американцы и англичане самолетами и через «зеленую границу» забросили на Украину до десятка групп оуновских шпионов и диверсантов. Большинство из них при активном участии трудящихся было захвачено органами госбезопасности, а часть, поняв всю бесполезность борьбы с Советской властью, добровольно явилась с повинной.

Возвратившийся на Родину после многолетнего пребывания в мюнхенском эмигрантском болоте бывший участник ОУН Иван Бысага, характеризуя обстановку грязи и лжи, которой была пропитана повседневная жизнь буржуазно-националистических и униатских лидеров первой половины 50-х годов, писал: «Пребывание в ОУН, постоянная связь с «вождями» этой организации, всестороннее ознакомление с их деятельностью помогли мне увидеть то, что было старательно прикрыто от рядовых националистов.

Я все глубже убеждался в том, что вся верхушка ОУН всех направлений и течений кормится из корыта иностранных разведок и верно служит тем, кто вновь готовит заговоры против Советской державы, против родного украинского народа. Одни служат Бонну, другие — Ватикану, третьи — англичанам, четвертые — американцам или англичанам и американцам одновременно. Одним словом, служат всем, только не украинскому народу».

В подготовке шпионов непосредственное участие принимали служители униатской церкви. Будучи слугами империалистической реакции, отцы унии в тесном единстве с украинскими националистами не только участвовали в осуществлении идеологических диверсий, но нередко благословляли лазутчиков и диверсантов на проведение шпионажа и других подрывных акций на территории СССР. Неопровержимые факты в этом отношении привел бывший участник ОУН Алексей Химчук, который в 1954—1955 гг. находился в штаб-квартирах ОУН-мельниковцев в Мюнхене, а затем в Риме, где при активном участии разведывательных органов Италии и ФРГ готовился к нелегальной заброске на территорию Советской Украины.

Идеологическая обработка Химчужа во время подготовки его к выполнению заданий шпионских служб стран НАТО раскрыла перед ним неизвестную трудящимся-эмигрантам кухню шпионажа и идеологических диверсий. Руководители ПУНа — бывший агент гестапо И. Бойдуник, сотрудник абвера С. Сулятицкий, петлюровский генерал Н. Капустянский и другие — поделились с Химчуком некоторыми планами провода. Так, Бойдуник прямо заявил Химчуку, что «основными положениями» программы ОУН-мельниковцев является «передача земли, фабрик, заводов их бывшим владельцам или их наследникам...

Однако народ и рядовые националисты, которые сейчас могут не понимать этих установок, пока что не должны знать о них. Когда же власть перейдет к нам, националистам, народ сделает то, что ему будет приказано». Даже у Химчу- ка, находившегося под влиянием националистической идеологии, эти проникнутые ненавистью к трудящимся идеи вызвали отвращение.

На вопрос, каковы же реальные пути «захвата власти» оуновцами, бывший гестаповец (кстати, негласно подрабатывавший в тот период одновременно в американской и западногерманской разведках) безапелляционно заявил: «ОУН надеется только на американцев, которые освободят Украину и передадут власть националистам».

В ходе шпионской подготовки Химчука обучали способам сбора военной и экономической информации, умению владеть тайнописью и шифрами, учили, как нужно организовывать диверсии и поджоги. При невозможности получения необходимых материалов, главари ПУНа дали указание пересылать им различные сведения о положении в республике, которые Химчук должен был черпать из местных газет. С торгашеской откровенностью ему было сказано, что, используя эти сведения, провод будет иметь возможность «выдавать их за секретную информацию и получать за нее деньги от западногерманской и американской разведок».

Затем ПУН направил Химчука в Рим, где ему была организована встреча с Иваном Бучко, возведенным к тому времени в сан архиепископа. Наряду с определенным психологическим воздействием на Химчука перед предстоящей переброской в СССР такая встреча, по мнению главарей ПУНа, должна была, во-первых, показать Бучко, что они имеют «своих людей» на Украине, а во-вторых, получить от Ватикана дополнительную финансовую помощь.

Бучко, которому А. Химчук был представлен одним из главарей ПУНа в Италии, В. Федорончуком, знал о том, что он после окончания войны проживал на территории Советской Украины, в частности в Закарпатской области, и поэтому подробно расспрашивал Химчука о положении в республике.

Но предоставим слово самому Алексею Химчуку. «Тогда, в апреле 1955 года,— рассказывал он,— я еще верил в благочестивость и правдивость этого «святого отца» и поэтому с понятным волнением ожидал встречи с ним. Но, узнав от меня все подробности о жизни Советской Украины, Бучко был буквально взбешен. Ведь я рассказал ему всю правду: о материальном благополучии закарпатцев, о том, что в каждом селе есть школа, клуб, больницы, детские садики и площадки и т. д.

Бучко злился, что закарпатцы хорошо живут, потому что такая жизнь — это самая большая пропаганда, которая очень сильно воздействует на людей. Он, как и националисты, хотел, чтобы наш народ жил в нищете, чтобы он был недоволен Советской властью». Глава УКЦ заверил Химчука, что униат-ская церковь и впредь будет всемерно помогать украинским националистам.

— Боритесь за самостийную Украину, за церковь против большевиков — и вот вам на это мое благословение,— сказал Бучко в заключение аудиенции.

Но ни беседа с архиепископом, ни его фарисейское благословение не помешали Химчуку разобраться, где правда, а где ложь. Наоборот, пребывание в логове оуновцев и униатов помогло ему после возвращения на Родину понять, что «они (националисты, униаты.— К¦ Д.) лишь обманывают людей, мечтают о личной власти, о том, чтобы продавать Украину и ее народ тому, кто больше заплатит, превратить украинских рабочих в невольников, а крестьян — в крепостных».

— И мне,— отмечал А. Химчук,— советскому человеку, хочется громко сказать всем этим господам бойдуникам, федорончукам, бучкам и прочим: напрасны ваши бредни о господстве на Украине. Скоро прийдет время, когда от вас отвернется и та небольшая часть украинцев, которых вам еще удается удерживать возле себя за границей с помощью своей лживой пропаганды. Но вечно обманывать людей вам не удастся. Прозревая, они проклянут вас за ваши каиновы дела.

За океан - центры украинского национализма.

Во время пребывания в лагерях «ди-пи» оуновцы вкупе с осевшими в Западной Германии униатскими и автокефальными священнослужителями неоднократно обращались за помощью к заокеанским центрам украинского национализма. Они просили о материальной и моральной поддержке и, главное, об оказании содействия в перебазировании в США и Канаду основного костяка оуновских кадров из числа бывших эсэсовцев, полицаев, бандитов ОУН — УПА.

Дело в том, что первоначально американская оккупационная администрация хотя и покровительствовала буржуазно-националистическим предателям, но в силу их грязного прошлого еще не решилась начать их массовую репатриацию в США и другие страны Запада.