[Мужчина]

Нелегальная поддержка бандеровских банд, конспиративная антисоветская деятельность, интриги и провокации в среде высшего духовенства, а также несогласие значительной части священников с весьма далекими от религии методами руководства Слипым униатской церковью создали критическое положение в святоюрских хоромах. В значительной мере этому способствовали бесстыдное двуличие и лицемерие нового митрополита, его патологическая подозрительность.

Новый униатский первоиерарх окружил себя преданными ему националистами и антисоветчиками из числа греко-католической «элиты». Но и к этим тщательно подобранным- лично им людям он относился с настороженностью, постоянно требовал от них клятвенных заверений в верности и преданности. От каждого из приближенных (епископа Н. Будки, канцлера митрополичьего ординариата Н. Галянта, ректора духовной семинарии И. Чорняка и других) в декабре 1944 г. Слипый потребовал присягу: «Присягаю Господу Богу Единому и Всемогущему и св. Троице, что доверенные мне Высокопреосвященным Митрополитом киром Иосифом поручения и связанные с ними обязанности буду прилежно, точно и верно выполнять и никому без особого разрешения Высокопреосвященного Митрополита не буду о них сообщать или выдавать.

Буду строго сохранять как перед светскими, так и перед духовными особами доверенные мне тайны, все то, что я вижу и знаю, исходя из круга моих обязанностей. Обязуюсь также откровенно и правдиво информировать Высокопреосвященного Митрополита о всех известных мне делах. Так помоги мне Бог и это св. Евангелие». На каждом экземпляре присяги имеется подпись Слипого и сделанная его рукой приписка: «К соблюдению тайны относится и сам факт принятия этой присяги».

[Мужчина]

Уже после окончания войны Слипый вынужден был признать, что такого рода «присяги» в нарушение канонического права он требовал от наиболее близких к нему людей с целью получения информации о «деятельности различного рода коммунистических и атеистических организаций... на территории епархии для того, чтобы вести борьбу против них» (и это в то время, когда Красная Армия продолжала вести тяжелые бои с гитлеровскими войсками! — К. Д.).

Далее Слипый объяснил, что «информаторы» из числа высшего духовенства обязаны были «держать в строгой тайне известные им сведения» и оберегать «от чужих глаз» документы об антисоветской деятельности самого кира Иосифа и других униатских владык, а также факты «участия наших священников в деятельности националистических организаций».

Оставшись на прежних прогитлеровских позициях, новый митрополит продолжал последовательно проводить в жизнь антисоветский курс Шептицкого и с этой целью мобилизовывал своих сторонников, поддерживал тайную связь с главарями бандитского подполья, настойчиво изыскивал новые формы борьбы с Советской властью.

[Мужчина]

Накануне краха фашистов.

Однако гальванизировать антинародную деятельность униатов ни Слипому, ни другим реакционерам из святоюрской верхушки уже не удалось. Верной службой гитлеровским оккупантам, поддержкой оуновских банд, своим грязным политиканством и интригами «апостолы» унии окончательно скомпрометировали себя как среди верующих, так и среди многих рядовых священников, все громче требовавших раз и навсегда покончить с униатством.

Весной 1945 г. среди значительной части духовенства и прихожан началось движение за ликвидацию Брестской унии 1596 г. и возвращение в лоно русской православной церкви (РПЦ). Во главе его стали настоятель львовской Преображенской церкви Гавриил Костельяик (председатель Инициативной группы по воссоединению греко-католической церкви с русской православной церковью), генеральный викарий Пере- мышльской епархии Михаил Мельник и декан Гуся- тинского деканата Антоний Пельвецкий.

Инициативная группа обратилась к правительству Украинской ССР с обращением, в котором говорилось: «...униатская церковь в новых условиях нашей государственной и народной жизни является историческим пережитком. Когда весь украинский народ объединился в один государственный организм, то и его церковь должна об- единиться в одну церковь — в свою родную, независимую от иноземного ига, в православную, которая является церковью наших отцов» .

В обращении к верующим и духовенству участники группы подчеркивали, что униатские иерархи, скомпрометировавшие себя_ связями с иностранными поработителями, не понимали необходимости «объединения на ниве веры и церкви нашего народа... мечтали о завоевании Украины для Рима». Особую ненависть националистических бандитов и их духовных наставников из собора святого Юра вызвали слова обращения о том, что «Инициативная группа стоит и будет твердо стоять на позициях искреннего патриотизма в отношении УССР и всего Советского Союза».

[Мужчина]

Деятельность Инициативной группы по воссоединению с РПЦ вызвала противодействие не только ее, так сказать, «внутренних противников», но в не меньшей степени и со стороны Ватикана. В энциклике «Ориенталис омнес», опубликованной 23 декабря 1945 г., Пий XII высказался за всестороннюю поддержку унии и осудил выступления за возвращение униатов к вере своих предков как «еретические и богопротивные».

Ватиканский официоз «Оссерваторе Романо» из номера в номер публиковал антисоветские фальшивки по поводу «насильственного» характера объединения. С резкими нападками на руководителей Инициативной группы и опубликованные ими документы систематически выступало и «Радио Ватикан».

Подобными акциями апостольская столица преследовала по меньшей мере две главные цели: во-первых, подтолкнуть небольшую часть униатских священнослужителей в западных областях УССР, оставшуюся верной Риму, к усилению сопротивления воссоединению с православием, спровоцировать их на антигосударственные выступления; во-вторых, продемонстрировать всем иерархам униатской церкви на Западе решимость и впредь твердо стоять на позициях уже давно ставшей анахронизмом Брестской унии, оказывать всестороннюю помощь религиозной и буржуазно-националистической эмиграции.

[Мужчина]

Наиболее злобным нападкам со стороны Ватикана, униатских мракобесов и националистических предателей подвергался Г. Костельник, которого инквизиторы из Ватикана «отлучили» от католической веры и предали анафеме. В этой связи представляется целесообразным несколько подробнее остановиться на личности этого незаурядного церковного деятеля, вокруг имени которого зарубежные униаты уже не раз поднимали провокационную возню.

И это не удивительно. Ведь с унией, с католицизмом решительно порвал человек, который многие годы являлся одним из руководителей греко-католического клира и как советник митрополита, почетный клирошанин митрополичьего капитула и судья митрополичьего церковного суда был осведомлен о всех секретах униатской иерархии.

Г. Костельник родился в 1886 г. в старинном украинском селении Русский Керестур в Югославии. Он окончил гимназию в Загребе, затем Львовскую духовную семинарию и, наконец, Фрейбургский университет, где получил ученую степень доктора философии. Став униатским священником, Костельник занялся вопросами богословия и истории униатской церкви. Оставаясь на идеалистических, антинаучных позициях, он вместе с тем последовательно выступал против прогрессирующей латинизации унии, фальсификации униатами истории Украины.

Уже в 1928 г. Г. Костельник писал, что «в унии, должно быть, существует что-то надломленное, что-то свихнувшееся, неприродное, то, что нивелирует, впустую тратит ее творческие силы, так же как подтачивает, например, организм раковая болезнь».

[Мужчина]

Ватикан и его слуги из собора святого Юра еще в конце 20-х годов начали преследовать львовского богослова. Костельник был лишен профессорской кафедры в духовной академии, а затем отстранен от службы в Преображенской церкви. Но предпринятые униатскими «апостолами» меры не поколебали популярности Костельника среди духовенства и мирян.
Однако один церковный деятель, даже такого масштаба, как Г. Костельник, не в состоянии был довести до конца разрыв с Ватиканом. Многое сделали в этом направлении члены Инициативной группы, рядовые священники, широкие слои верующих.

Само собой разумеется, что движение за церковное объединение нашло поддержку иерархии русской православной церкви. В обращении к духовенству и верующим-униатам в ноябре 1945 г. патриарх Московский и всея Руси Алексий призывал их «расторгнуть узы с Ватиканом и вернуться в объятия вашей матери — Русской православной церкви». С аналогичным посланием к грекокатолическому священству и верующим в декабре 1945 г. обратился митрополит Киевский и Галицийский Иоанн.

Зарубежные апологеты униатства, распространяя различные небылицы об обстоятельствах церковного воссоединения, делают упор на то, что будто бы советские органы вмешивались в этот сугубо религиозный процесс и даже «способствовали ликвидации» униатской церкви. Особенно изощряется в этом отношении уже упоминавшийся И. Гриньох, который договорился до того, что Инициативная группа якобы «самочинно», без участия духовенства и верующих, вела подготовку к собору греко-католической церкви, а в это же время «большевистское правительство... взяло церковную власть в свои руки». Эти утверждения Гриньоха лживы.

[Мужчина]

Во-первых, после создания Инициативной группы, т. е. с мая 1945 г. до марта 1946 г., среди духовенства и верующих росло и крепло движение за воссоединение с РПЦ. Во всех деканатах (а их во Львовской, в Станиславской и частично Перемышльской епархиях насчитывалось более ста) проходили так называемые «соборчики» униатского клира, в которых участвовали практически все священники, свободно высказывавшие свое отношение к церковному объединению.

В «собор- чиках» и в других встречах с духовенством и мирянами принимали участие Г. Костельник, М. Мельник и А. Пельвецкий, разъяснявшие свое отношение к Брестской унии. Все «соборчики» осудили профашистскую позицию униатской иерархии и приняли решения о поддержке Инициативной группы, разрыве с Ватиканом и воссоединении с русской православной церковью.
По всем этим вопросам высказывались и верующие, которые требовали навсегда покончить с Брестской унией.

[Мужчина]

Во-вторых, абсурдное, рассчитанное на людей, не имеющих ни малейшего понятия о советском законодательстве, утверждение о том, что государственные органы взяли «церковную власть в свои руки», противоречит не только здравому смыслу, но и действовавшим в тот период статье 124-й Конституции СССР 1936 г. и статье 104 Конституции УССР 1937 г. (ныне соответственно: статьи 52 и 50 Конституций Союза ССР и Украинской ССР), провозгласившим, что церковь в нашей стране отделена от государства.

Более того, советские органы не только не могли, но и не имели никакой необходимости брать на себя руководство греко-католическои церковью, ибо такой руководящий орган существовал. Им была Инициативная группа, которая после обращения к Правительству Советской Украины решением Уполномоченного Совета по делам русской православной церкви в соответствии с указанием Совета Народных Комиссаров Украинской ССР от 18 июня 1945 г. была признана единым временным церковно-административным органом с предоставлением ей права «руководить в полном объеме существующими греко-католическими приходами в западных областях УССР».

[Мужчина]

Последний собор

8 марта 1946 г. Инициативная группа созвала во Львове собор греко-католической церкви. Зарубежные апологеты униатства сознательно извращают характер работы собора, пытаются приуменьшить значение принятых им решений, умышленно занижают даже количество делегатов собора *, хотя их поименный список был полностью опубликован в церковной прессе и в изданном президиумом собора отдельном сборнике. В этой связи, не вдаваясь в религиозно-догматическую сторону рассмотренных собором вопросов, постараемся кратко осветить его ход и характер принятых им решений.

Всего на собор прибыло 216 делегатов-священников и 19 представителей от верующих. Они представляли 986 священников из Львовской, Тернопольской, Станиславской и Дрогобычской областей, которые присоединились к этому времени к Инициативной группе. Вместе с тем некоторая наиболее реакционная часть униатского клира, тесно связанная с оуновскими бандами, осталась на старых позициях, не поддержала идею созыва собора и отказалась от воссоединения с православной церковью. Таких было 281 человек . Участники Инициативной группы, как отмечал на соборе А. Пельвецкий, неоднократно в ходе личных бесед и в письмах пытались переубедить их, но безуспешно.

[Мужчина]

С основным докладом о мотивах разрыва с Ватиканом и воссоединения с РПЦ выступил Г. Костельник. Он подробно остановился на истории Брестской унии, ее антинародном характере, ошибочности ее постулатов. На примерах прошлого докладчик убедительно показал, что население Западной Украины долгие годы не принимало унию, вело борьбу с Ватиканом и иностранными поработителями. «Уния,— продолжал Костельник,— внесла кровавый и вечный раздор в среду нашего народа, уния стала выражением самого откро-венного курса на уничтожение нашего народа».

Он предложил упразднить постановления Брестского собора 1596 г., отказаться от унии с Римом и вернуться к православной вере. В заключение доклада протопресвитер Гавриил заявил: «Считаю само собой разумеющимся, что наш собор должен высказать радость и благодарность Правительству нашего великого Совет-ского Союза за наше освобождение и объединение всех украинских земель».

Выступившие на соборе члены Инициативной группы М. Мельник и А. Пельвецкий, униатские священни
ки В. Дрелых, И. Маринович, Г. Закаляк и другие еди-нодушно поддержали предложение Г. Костельника. Настоятель церкви святой Пятницы во Львове В. Дрелых, в частности, сказал: «Мы приступаем к принятию акта, которого наш народ ожидал сотни лет... Не пропустим же этой важной минуты. Обновимся, перевоплотимся в человека нового, чтобы начать новую жизнь — жизнь, которая в условиях религиозного объ-единения и обновления дает неисчислимые преимущества».

В единогласно принятом решении Львовский собор ликвидировал Брестскую унию, навсегда порвал всякие связи с апостольской столицей и объявил о воссоединении с РПЦ. Собор принял обращение к Верховному Совету УССР.