[Mona Lott]

**********************************

[Mona Lott]

айлавъюАллес Люге
Скворцова пришла к Степановой в гости.
У Степановой был финансовый кризис, поэтому угощала Степанова чаем и сушками. Сушки Скворцова любила.
Скворцова макала сушки в чай, много курила и беспрерывно трындела.
- ...и вот прикинь, это она мне такое говорит, овца галимая. Она. Мне. Не, ну вообще нормально так себя вести? Да если б не я, чё бы они делали всем своим отделом, сидят там, куклы крашеные, колготки на жопах протирают, получают больше меня. Конечно, мне же денег не надо, зачем птицам деньги, птицы себе колготки не покупают, птицы второй год джинсы с барахолки донашивают, маникюров не делают, стригутся у подруги Степановой, херово прямо скажем стригутся, зато забесплатно по старой дружбе... кстати... глянь, как обросла, надо чё-то с этим делать срочно, стыдно уже с такой мочалкой на голове на работу ходить, но я смотрю ты не в духе сёдня, так что и хрен бы с ним, в другой раз. А, ну так вот. Короче, говорит она мне это, а я такая стою и думаю...
Степанова смотрела в окно и вздхала. На днях Степанову бросил очередной хахаль, с работы её сократили, ребенок нахватал в школе колов, кошка опять ходит беременная, а в сортире сломался сливной бачок.
- Скворцова, ты меня любишь? - спросила Степанова, и в её голосе хлюпнула безнадёжность.
- Ты чё, дура что ли? - не особенно удивилась Скворцова. - Конечно люблю. Ну и вот, короче...
- Нет, скажи, ты правда меня любишь? - не унималась Степанова.
- Блять. Ты чё, нерусская? Люблю, говорю. Лю-блю. Да. Может, еще в ушко поцеловать - для достоверности?
- Я верю, - сказала Степанова и умиротворённо улыбнулась. - Ну, так и что ты, говоришь, ей ответила?

[Mona Lott]

скворцова и степанова, introАллес Люге
Скворцова и Степанова познакомились давно. Еще в школе. На дискотэке.
Скворцова стояла в углу и не танцевала, потому что мальчикам как-то не прходило в голову пригласить на так называемый медляк угловатое стриженое существо в растоптанных кедах, косухе и шипастом ошейнике. Они подходили к ней обсудить последний альбом группы Judas Priest, а потом шли в другой угол, где вся из себя убийственно красивая стояла на каблуках Степанова. Но Степанова тоже не танцевала, только смущенно улыбалась и качала головой в ответ на приглашения от самых достойных юных кабальеро.
Скворцова долго наблюдала эту картину из своего угла и вдруг резко оттолкнулась кормой от подпираемой ею стены и развинченной походкой двинула к Степановой.
- А чё это ты ни с кем не танцуешь? Ты чё, самая звездатая тут что ли? - не без ехидства поинтересовалась Скворцова у Степановой.
- Кто? Я? - пискнула Степанова и её большие пластмассовые клипсы испуганно задрожали.
- Нет, я, - пошутила Скворцова.
- Я просто очень сильно ногу натёрла новыми босоножками. Больно так, представляешь.
- Не представляю, - Скворцова критически покосилась на степановские хитроплетения тонких ремешков на пятнадцатисантиметровой шпильке. - Я такой порожняк не ношу.
- Красивая куртка, - поддержала светскую беседу Степанова. - Настоящая кожа?
- Ага. Третьего дня с убитой женщины сняла. Ладно. Тусуйся дальше, и смотри не балуйся.
И гордая своим авторитетом Скворцова отплыла сквозь штормящую толпу как маленький, но грозный авианосец.
Когда мероприятие закончилось, Степанова, морщась и прихрамывая, выбралась на улицу последняя. Скворцова стояла, подпирая фонарный столб и картинно курила, сплёвывая сквозь зубы.
- Что, в жопу раненный джигит далеко не убегит? - продемонстрировала знание брутального дворового фольклора Скворцова. - Ну иди сюда.
- Зачем? - спросила Степанова.
- Бить буду, зачем еще, - добродушно ответила Скворцова.
- За что?
- А скучно мне. Ладно, шучу.
Степанова осторожно подошла чуть ближе.
- Сними ты свои копыта. Перед кем рисоваться-то, все пацаны по домам уже сидят.
Степанова послушно присела на корточки и завозилась с застёжками. Посмотрела снизу на Скворцову, выпрямилась и шагнула из босоножек на ранние осенние листья.
- Ой, хорошо, - оценила она.
- Во дура, а! - почти с восторгом констатировала Скворцова. - Ладно, пошли, малахольная.
- Куда?
- Провожу тебя пойду. А то еще обидит кто ненароком.
- Меня? - трогательно захлопала ресницами Степанова.
- Нет, бля. Меня, - привычно съязвила Скворцова.